Вернуться на предыдущую страницу

No. 3 (16), 2007

   
ПАЛИНДРОМЫ



Павел БАЙКОВ



Я — МЕСЯЦ, Я — СЕМЯ



КОНЕЦ ОЦЕНОК I

О, мир зениц... И незримо,
ум из луны вынул зиму.

Воспрял сугроба табор. Гусляр псов
хаму двигал флаги в думах.

Укоряя из вод вдов, зияя Року,
город устоял, мямля от судорог.
Хулой образован навоз, арбой олух...
О, горд ум мудрого!

Он видит соборы робости. Дивно
небо. До поры сыро. Подобен
себе, на мякине чумы мученик... Яма небес!



КОНЕЦ ОЦЕНОК II

Тише. Толп истина манекена манит сипло. Тешит
море пясти чулан.
                     Олива в мотиве витом Вавилона лучится
пером.

Карма — бараки. Голос ям.
                              Лениво карцеров творец раковин
ел мясо.

Логика раба — мрак!

Удач креститель, тавро смотри.
                                             Нельзя вязь лени
ртом сорвать.

Летит сер, к чаду,
                     на сером он, жеребце.
                                 Дрессура — парус сердец.

Бережно море. Сан
небу безумец не дал.
         Маникюр блуда надул брюки на младенце.

                                                                  Музе —
бубен!

Марс яро в тоге шел, ясен, в омут умов, неся лешего,
творя срам!

Ропот нищ. Бог облав о крови ворковал. Бог общин —
                                                                  топор!

Уведи, Кумир бед в дебри муки Деву.



КОНЕЦ ОЦЕНОК III

Я — окоп покоя,
на воле целован.
Я — месяц, Я — семя,
а ты пока копыта.
Больше тешь лоб,
во благо Бога лбов —
огонь — лоб больного!



КОМА САМОК

Март — сахар права. Наши шаги — серебро.
Танец мокрица зачала. Пытлив, иду к оргии
ртом. Стеномута дань недвижима. Народ
звенит, ведром оплакан. Взяли бисер его
бабы. Дрема, как сам театр. Отар орден —
улыбка. "Жди пыток с укором или пясти
размах". Игру полета начал аптекарь. Место
в яме рвоте псов и сепсису. Рима гоним обоз.
Не листва, но гранит сиял. Барокко чужаку —
антракт. Карт наука — жучок корабля истин.
Аргонавт силен зобом и ногами. Руси
спесиво спето время. Вот семь ракет палача.
На тело пурги хам зарится. Пили мороку
скоты. Пиджак был у недр оратор. Тает маска
камер. Дыба — Бог ереси (бил язв накал по
морде). В тине вздора — нами жив день. "На
дату монет смотри, игрок — удивил ты
палача". За цирком, цена торб ереси —
гашиша навар! Прах — астрам!



НИТЬ АРИАДНЫ

Плоть недвижима. Щелкал около кумиров огонь.
"Лети, чумы марево, вера!" Зыбь робка рта —
бисер ему пелена. Комик демонов замер дик,
мастер тропок оргии ртом, сын сапог облак.
Резво врагу дарима чернота горя. Распять
Лукавого лик! Евангелием заката — марши
кумача рвоты. "Покоя смерть — такса! Ты
трясла, ты пила роман алкоголя. В морге чуда
плоди беду слепо", — секире майор отвечал
покорно, во благо вертясь. Чертог облав. И ртам
сухим носима трава культа. Телу диво — блуд.
Жемчугом дул Бог. Оторопи черви в речи
поротого. Блуд могуч между лбов. "Иду летать,
лукава ртами — сонм их". Усматривал Бог
отречься — тревога лбов: Он — Рок! О плаче,
второй Америке сопел судеб идол падуче. Гром
вялого клана морали пытался рты таскать.
Тремся о копыто врача — муки шрам!.. Атака
змеи. Лег на веки логова культ "Я" псаря —
рогат
он речами. "Радуга рвов, зеркал Бог опасны —
смотри, игрок!" О, портрет самки — дрема.
Звоном едким ока нелеп ум ереси — батрак
борьбы зарев. О вера, мы мучительно говорим у
колокола: "Клещами жив день толп!".