Крик в Безответное, или Драгоценные вина Александры Крючковой
Первое широкомасштабное издание книги стихотворений Александры Крючковой «Крик в Безответное», в которое вошла лишь треть произведений из одноименного цикла, вышло в свет тиражом 1500 экземпляров еще в 2009 году в одном из крупнейших российских издательств «РИПОЛ классик» (ISBN 978–5-386–01728–6, М., 2009–160 с., илл.), в 2015 году последовало переиздание в серии «Поэзия XXI века. Восхождение» под названием «Белый танец» (ISNB 978–5-386–08250–5, М.: — «РИПОЛ классик», 2015–280 с.), через пару лет весь цикл был включен в книгу «Не отдавай меня другим» (ISBN 978–5-386–09767–7, М. — «РИПОЛ классик», 2017–536 с.), и наконец я получил книгу с автографом в последней редакции автора, но с первоначальным названием — «Крик в Безответное».
Возможно, данный цикл стихов Александры является самым известным из авторских, ведь именно в нем — и визитная карточка с гениальным «Я — метр… и 50… плюс 8 сантиметров», переведенным на несколько иностранных языков и удостоенным многократных побед в литературных конкурсах в России и за рубежом, включая III-й Международный фестиваль поэзии «Море и Слово» в Венгрии в сентябре 2011 года, телеканалы «Вечерняя Москва» и «Культура» в 2012 году («Вслух. Стихи про себя»); и душещипательное «Не отдавай меня другим», на слова которого написали музыку и исполняли романсы одновременно трое из известных мне московских бардов: Сергей Светлов, Сергей Анфилофьев и Михаил Мухамеджанов. Именно за стихи из этого цикла, прочитанные на открытии Цветаевского костра в Елабуге в 2013 и 2020 годах, автор был удостоен победы в конкурсе имени М. И. Цветаевой Союза писателей России «Цветаевские костры», да и первое издание книги «Крик в Безответное» получило высокую оценку критиков, поэтов, включая мэтра Евгения Борисовича Рейна, а также премию имени В. В. Маяковского «Светить всегда» (Московская городская организация Союза писателей России, 2010). Несколько лет назад я посетовал Александре на то, что в ее произведениях недостает телесного, доступного массовому читателю. «Сладко спать: расстелена постель
Парой звезд из ковшика Медведицы…» («Выборы») Превознося идеализированный образ возлюбленного «полупризрака», она как бы подчеркивает собственную недосягаемость, а обыватель, коим является усредненный читатель, нацелен на доступное. Даже беглый взгляд на названия стихотворений данного цикла дает достаточное представление о душевном устройстве автора, например, «Давай дружить астральными телами?», «Нарисуйте мне музыку!», «Ашваттха»:
«Я — дерево Мира,
расту вверх тормашками, корнями — из Неба…» («Ашваттха») Однако со временем, подробнее ознакомившись с творчеством этой незаурядной женщины, я понял, что именно в чистой одухотворенности — сила воздействия ее произведений и ключ высокого мастерства, потому что действительно:
«Кто-то Небо ругает за дождь,
А поэты с Дождями гуляют…» («Дождь») Несмотря на внезапные улыбки автора, похожие на лучи Света, мы видим вспышки надежды на счастливый финал:
«Вечно трещать без повода —
Крест сорок: Ветер сбежал из города — Дал зарок! Делать здесь больше нечего! — Жгу свечу, Знаешь, сегодня вечером Я взлечу! Прямо над сонной Мойкою Там, где сеть, Лунной лимонной долькою Мне висеть! Буковки — вместе с ижицей — Прыг — в сачок! Милый, возьми хоть книжицей — Под бочок?!» («Ветер сбежал из города») Между главной героиней и адресатом ее чувств, Человеком, Которого Не Было, — зловещая пропасть, при взгляде в которую и рождается тот самый «Крик в Безответное», крик души, как в стихотворениях «Иллюзия», «Рамка без Портрета», «Реквием Солнцу», «Потерянный ключик», «Горько!», «Сбросьте!»:
«Восходящая звезда —
Мнима! — Даже конная езда — Мимо! Перемоются в раю Кости! — Память в солнечном краю Сбросьте! Сколько скоплено монет? — Хлама! — Крыльев не было и нет, Мама!.. Криком выстелить посметь Сцены: Огласите мне на Смерть Цены! Нет же способа верней, Стражи! — Если нынче я — черней Сажи…» («Сбросьте!») * * * «Солнце, поставь заплатки! Звезды с Луной — на ужин, Плавно скольжу в закладки, — Крестик ему не нужен! <…> Карму заткнув за пояс, Поздно дрожать Овечке: Каждой Любви — свой поезд, Каждой Душе — по свечке…» («Потерянный ключик») * * * «<…> Взорвутся ящики идей Пространств смещенных! Отводят всячески от Вас, Ведут к расплате: Без трех с копейками — мой час В шестой палате…» («Без трех») * * * «…Хэппи-энды — формат Голливуда… Девочка стынет в объятиях — целована насмерть, Иуда…» («Иллюзия») Любопытный парадокс: магия стихов Александры Крючковой, безусловно, пробуждает чувства, открывает глаза и расширяет сознание, но не менее поэтична и ее проза, например, роман «Ангел-Хранитель», в который включены в том числе стихотворения из цикла «Крик в Безответное». Проза Крючковой совсем не навязчиво, но упорно и властно воздействует на читающего, заставляя задуматься не только о бренном. По словам автора, ее стихи — лишь иллюстрации к ее прозе, для меня — это единое целое. Должен признаться, что чтение произведений Александры Крючковой для меня похоже на медитацию, но таковым и должно являться воздействие истинной литературы.
«Здравствуй… Прости — соскучилась…
Звезды живут до августа… Крылья носить замучилась, Хочешь? — возьми, пожалуйста! Будут тебе не лишними — Небо скорбит по Фаусту, Вышит вердикт Всевышними: Звезды считать по августу… Солнце грустит закатами… Знаешь, звезда замучилась: Тело разбив на атомы, Веришь? — опять соскучилась…» («Крылья») И все же… какое горько-ироничное, говорящее название книги — «Крик в Безответное»!
«Встречать одной чарующий закат:
Планет — полно, а спутников — не видно…» («Давай дружить астральными телами?») «Пышность фраз не стоила гроша, Судьи — кто? — законы, нормы, признаки…» («Выборы») Автор делает свой выбор — Небо:
«Люди масс — заложники вестей, —
Ветер — чей? — поспрашивай у мельницы… <…> Мне же — плыть, приветствовать века, — Шансы есть, и Небо — дело выбора…» («Выборы») «Но как? Почему? Зачем — Небо?» — спросит читатель и… найдет ответ:
«В Старом Афоне над царской горой
Буду звездою безмолвно светить Тем, кто уходит тернистой тропой К тем, кто умеет бессмертно любить…» («Девочка и Ночь») О чем бы Александра Крючкова ни говорила, каждое слово — это слово Любви, Веры и Надежды, излучающее магию обаяния таланта и красоты. Следуя заразительному примеру и перефразируя высказывание Ференца Листа о Полине Виардо, хочу со всей ответственностью заявить: Александра Крючкова — не просто русский и российский литератор. Она — «явление культуры», и когда-нибудь «настанет свой черед… драгоценным винам» ее неповторимого творчества.
Пётр ГУЛДЕДАВА
|