А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я #    библиография



Вернуться на предыдущую страницу

   Антология

   
Александр БРУНЬКО — поэт, художник. Родился в 1947 году. Печатался в региональных изданиях. В Ростовском издательстве вышел сборник стихов "Поседевшая любовь".



Стихотворения были опубликованы в журнале "Дети Ра" № 9 (23), 2006 г.



ЧТО ЖЕ ВИДИШЬ ТЫ, СТРАННИК?


* * *

Февраль. Последний день.
                          Как близко в нем сомкнулись
Грядущая сирень и прошлая пурга...
Застенчивый февраль — Улисс туманных улиц —
Отдаст тебе поклон — и жизнь не так горька,
И боль не так сильна, и меньше вязнут ноги,
И холодит лицо
                весны сырой штандарт,
И надо встать, вдохнуть...

Что ж, подобьем итоги:
Итак, прошел февраль,
Даст Бог, наступит март.



* * *
...На улице октябрь, и деревянные дома, Все многоточия — увы — порастворились в небе. Не надо, не надо, ни к чему сходить с ума, Пусть длится этот дождь — Праязыковый лепет... Нас любят, но не люди, а дожди; Ну кто тебя любил самозабвеннее, чем звезды — В те ночи, в те года, непроходимые почти — Когда кричать — смешно, И плакать — тоже поздно...


* * *
Не береди мне душу, Музыка: я стар — Как эта ночь, как эта печь, как этот ключ... Не поднимай меня с моих скрипучих нар, Да не срывай же одеяло — Сонных туч! Пусть без меня поет хрусталь, вершится пир, Пасхальный, ласковый — с ветвей клубится пар... Опять воскреснуть? Петь? От страсти обмирать? Но с каждой смертью — все больнее умирать! Оставь, о, Музыка, оставь: сведешь с ума, Ах, вознесешь — печалью скрипок — до небес! Ну а потом? Опять — судьба? Опять — тюрьма? — Все те же нары с вечным скрипом в до-диез... Не береди мне душу, Жизнь, не береди! — Я не хочу — опять. Нет-нет, я не рискну... а не тряси меня! Не дергай! Не буди! Не поднимай мне веки: Я уже не сплю.


Танатос
Было да сплыло — Веселое море — в соленых волнах да галерах, Смоленых канатах — Сплыло, рассеялось... Вечер. Молчит колокольня у храма Успенья... Над Танаисом — таинственный ветер — Танатос: То ли мерцание, то ли свечение — тленья, распада, забвенья. Тихий Танатос (бог смерти у древних) Холодная веет Эллада! Мертвый Донец, огибая мой домик, осеннею рябью томится... Все это я лишь к тому, что — пора, что — действительно надо Быстро собраться и славной водяры принесть из соседней станицы! Вот утверждают: в какой-то там сказочной эре — Чтоб сохранилась в застолье достойная харя, простите, личина — Хладной водицей вино разбавляли... Но я-то живу в Эсэсэре — Здеся и так все разбавлено... Впрочем, не в этом причина! — Я — слава Богу! — не вождь, не герой, и собой Пантеон не украшу, Но, умоляю, мой друг: ни в безвременье, ни в бессветье — Не разбавляй! Не разбавляй свою жизнь, эту тяжкую смертную чашу, Если ты хочешь — хотя бы на миг! — прикоснуться к бессмертью... Выпьем! По полной — на споры, на слезы — не тратясь — Чтоб — по колено — ушедшее море, да с собственной справиться тенью! ...Над Танаисом — таиственный ветер — Танатос, Как тяжело, как рельефно — молчит колокольня у храма Успенья ...Ах, не глядеть, не глядеть, не глядеть бы мне в том направленьи! Мне бы — на белой галере — стремглав! — чтоб забылась та напасть: Там, возле храма... Вечерние очи... Да плечи оленьи... Ветер Танатос!


Фата-моргана
...Это Фата-Моргана, мираж, огоньки на болоте... Обойдите беду, обойдите! Не обойдете... Это мертвая ночь, это мертвая хватка аркана, И — уже не помочь: это — Фата-Моргана! И — уже не свернуть, не вернуться, не скрыться... Видишь — море огней — во степи во бескрайней искриться! И трудится очкастая пряха, и пряжа прядется, И угрюмая — ката охрана — незримо крадется! И придется, придется, придется! — куда ж тете деться? Исступленно стучаться в любое закрытое сердце! И божественный сан огласится собачьим пророческим лаем, И тебе отворят — пригласят, если ты хоть чуть-чуть осязаем! И — высокий полет! Упоение плоти! Святая токката органа! Огоньки, огоньки на болоте... Вселенская Фата-Моргана... Во степи во бескрайней — без времени ночь, без ответа. Что же видишь ты, странник — от холода вздрогнув, от ветра? ...Вата-вата гнилого тумана, да черная гибель-трясина... Фата-Моргана! Звучит, согласитесь, красиво...


* * *

Что-то ночи сегодня плачется... Что ты, ночь? Звезды, что ли, плохого качества И слабо им тьму превозмочь? Ночь — дождем-многоточьем точится, Ночь — как беженка, тащится прочь... Ну чего же, скажи, ну чего тебе хочется, Ночь? Ну когда ж эта хворь излечится, Ночь? Которую вечность мечется, Ночь, твой дым, ночь, твой мрак, ночь, твой бред — Все прогоркло — в твоем отечестве, Все промокло — в твоем отечестве, Нет пророка — в твоем отечестве! Да и отечества — Нет...