А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я #    библиография



Вернуться на предыдущую страницу

   Антология

   
Владимир КУРМАНАЕВ (Санкт-Петербург) — поэт, литературовед. Родился в 1955 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский университет и аспирантуру. Занимается изучением творчества Н. Станкевича.



Стихотворения были опубликованы в журнале "Дети Ра" (№ 4, 2004 г.).



ПРОСТО ЭТО СЛОВО ТАКОЕ


ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Дорогой Владимир Курманаев!
Мне переслали несколько Ваших стихотворений с просьбой высказаться о них. Высказываться о стихах я не умею — особенно кратко. Скажу только, что прочитанное мне понравилось чрезвычайно — в частности своей фактурой и что, будь я издателем, немедленно бы предложил Вам договор и т. п. Однако, я не издатель: только читатель, и в этом качестве выражаю Вам свою признательность.

Всего доброго,
Иосиф Бродский, Саус Хедли, 10.V.91 г.



* * *

Должно быть, у темной дороги,
Славистики взмыля лоскут,
Шатаются скудные дроги
И белое навзничь влекут.
Залетное пламя погасло,
Река голубеет листвой,
Кривое шукшинское прясло
Над белой торчит мостовой,
Калитка чешуйки лепные
Кружит в осторожный крокет,
Бесшумно стуча в наливные
Причуды, как в тусклый буклет,
Вбирая, но звуки погасли,
Карета летит на восток,
Мужчины бросаются в ясли,
Просыпавшись на лоскуток
Того же чернильного мира,
Который вмещается в нас
Каретною дробью кумира
В скуластый испанский анфас.



* * *

Совершенно не понимаю —
В чем ходить?
Совершенно не понимаю —
Что сказать?
И зачем на этот мир
Без конца глядеть?
И зачем на этой трубе
Без конца пилить?
То письмо,
То елка в Сочельник
Дает объем,
Глубину подарит,
А дальше опять строка
Стихотворная будет о том,
Что мы не вдвоем,
Стихотворная будет о том,
Что близка тоска.
Только это не значит,
Что знал бы, куда пойти,
Только это не значит,
Что знал бы, что надевать.
Просто это слово такое
В моей горсти.
Просто очень важно
Успеть обдумать, начать.
Я надеюсь еще на твою облатку огня.
Если только б ты знала, какая здесь тишина!
На снежинках спускается свет,
Как детство, маня.
Я сойду с ума, и ты станешь
Мне не нужна.



* * *

Собака лаяла, о чем — не понимая,
и все-таки одна
на весь сей мир, нелепая, хромая,
вот так угрюмо лаяла она,
и всем казалось — лай подвластен плоти,
она устанет, убежит,
не помня, что в одной, как бы случайной ноте
почти уж голос ангельский дрожит.



* * *

на вербу, радугою радостною, сном,
в беспамятьи, но, роз, беззвучен,
находчив угол, блик, зола, каких-то лом
застрех, излучин, последние, ракеты мел
сквозь нерв фаланг, ее впускающих, дорога,
вращающая ось до острогожских планктонирующих
битость слога, ослепших — нерв отцов — ракету отнесет —
банкир, хозяин и родитель
за крик в Италии пустую мебель бьет —
посуды нет, белья внутри — так счетовод-любитель —
на счеты выбросит — служанка отбежит,
собака ткнется в муху и колена,
упершись в дерево, воспримут, как дрожит
просчет догадливого плена.




Стихотворения были опубликованы в журнале "Зинзивер" (№ 1, 2006 г.).



В КАРТАВЫЕ БУКВЫ СЛЕТАЯ


* * *

Там не понять тебе моих дней
Когда снега на нас бегут вновь
Не словно он словно она к ней
Ты помнишь я не целился в бровь
Родные бегают кругом — псы
Растенья крутятся жужжит сталь
Глаза словно на башне часы
Отыскивают горизонталь
....................................................
....................................................



* * *

нельзя рассудить и не вижу не помню
чугунные плети вонзаются в комья
и те разлетаются в хрипах и шрамах
и Индия плачет на каменных рамах
тропическим дождиком неумолимым
сквозь свет проникаемый в слове любимым
нельзя удивиться кирпичное море
кидаемо в облако воплями в Торе
и веером белым над миром походки
несущей спасение тонущим в лодке



* * *

Теперь напротив пусть усядется сеньор
Тряхнет шиньоном негритянки
Ассоциации к нему слетают в хор
Потливым скрежетом жестянки
Шагреневая плешь над черной чешуей
Латунным голосом звеня пренебрегает
Медовым светом зыблется шлеей
Белками пасынка сверкает
Ручьем канатным с томною звездой
От цели наблюдаемой потока
В Лаокоона взмах вмещается слюдой
И отбегает одиноко



* * *

в нем прошаривающем на слове
государственной меткой в бровях
лилипутовый каменно в крове
в неодымленнейших углах
от отечества нитям до эха
пал кристалла подтек
отойдя и условясь до смеха
в голубиный шажок
бьется слепо гортанно и бело
в бывших бывших глазах
в вере ставит окраинно смело
грубо каменно в швах
краше облака до измененья
ризы в кромки былья
в воск доходчивости обрамленья
как под камнем змея



* * *

по белому солнцу теней
в картавые буквы слетая
лепилась бессонная стая
коричневых черных огней
малиновый капельный дым
похожий на звук удаленья
светлея безгрешною ленью
под облака камнем седым
пронизывал камень насквозь
пологою коркою хлеба
ушедшею в первое небо
молчаньем вращавшее ось
и голос немей высоты
вне мира внимание ширил
и черного ангела вывел
на площади бледной черты



* * *

придут и сядут и заговорят
и очи их наполнятся слезами
мы жили мы ходили на парад
и ели мы вождей стеклянными глазами
там сталин был а здесь одеколон
все было так приятно сокровенно
нежнейшая сохранность всех времен
вот что мы вынесли посмертно незабвенно...