А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я #    библиография



Вернуться на предыдущую страницу

   Антология

   
Владимир МАЯКОВСКИЙ (1893 — 1930) — поэт, драматург, сценарист, киноактер, художник. Родился в семье лесничего в 1893 году в селе Багдади Кутаисской губернии. Учился в классической гимназии, которую не закончил из-за отсутствия средств. В 1906, после смерти отца, семья переехала в Москву. В 1908 вступил в РСДРП(б), вел революционную агитацию среди рабочих, был трижды арестован. В 1909 просидел 11 мес. в Бутырской тюрьме, где начал писать стихи. После освобождения отошел от партийной деятельности. В 1911 был принят в Училище живописи, ваяния и зодчества, где подружился с Д. Д. Бурдюком и стал участником выступлений русских футуристов, среди которых занял лидирующее положение. В 1913 вышла в свет его первая книга "Я". В 1914 за публичные выступления Маяковский был исключен из училища. Поэма Маяковского "Облако в штанах" привлекла внимание огромного литиратурного авторитета того времени А. М. Горького. В 1915 — 1917 проходил военную службу в Военно-автомобильной школе Петрограда. Октябрьский переворот воспринял романтически-восторженно ("Моя революция. Пошел в Смольный. Работал. Все, что приходилось"). Неприятие старого мира, давняя борьба за новые литературные формы соединились у Маяковского в его вере в социальную революцию, как воплощение будущей справедливости и счастья. Он работал над плакатами в "Окнах РОСТА", играл в кино ("Барышня и хулиган"), объединял единомышленников (Левый фронт искусств — ЛЕФ, Революционный фронт искусств — РЕФ), писал пьесы, рекламные стихи, поэмы, постоянно ездил по всей стране и за границу, участвуя в создании новой действительности. Со второй половины 20-х годов утопические мечты Маяковского приходят в противоречие с.окружающей реальностью ("Клоп", "Баня"). Наступление "социалистического реализма" ("Рассказ литейщика Ивана Козырева о вселении в новую квартиру"), личные неудачи и, как следствие, — творческий кризис привели Маяковского к самоубийству. Смерть Маяковского позволила новому режиму его "канонизировать", опираясь на слова. И. В. Сталина: "Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. Безразличие к его памяти и его произведениям — преступление". Творчество Маяковского оказало влияние на поэзию XX века.



Стихотворения были опубликованы на сайте Библиотека Максима Мошкова



ИЗ УЛИЦЫ В УЛИЦУ

У-
лица.
Лица
у
догов
годов
рез-
че.
Че-
рез
железных коней
с окон бегущих домов
прыгнули первые кубы.
Лебеди шей колокольных,
гнитесь в силках проводов!
В небе жирафий рисунок готов
выпестрить ржавые чубы.
Пестр, как форель,
сын
безузорной пашни.
Фокусник
рельсы
тянет из пасти трамвая,
скрыт циферблатами башни.
Мы завоеваны!
Ванны.
Души.
Лифт.
Лиф души расстегнули.
Тело жгут руки.
Кричи, не кричи:
"Я не хотела!" —
резок
жгут
муки.
Ветер колючий
трубе
вырывает
дымчатой шерсти клок.
Лысый фонарь
сладострастно снимает
с улицы
черный чулок.

1913



А ВЫ МОГЛИ БЫ?

Я сразу смазал карту будня,
плеснувши краску из стакана;
я показал на блюде студня
косые скулы океана.
На чешуе жестяной рыбы
прочел я зовы новых губ.
А вы
ноктюрн сыграть
могли бы
на флейте водосточных труб?

1913



ПОСЛУШАЙТЕ!

Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — кто-то хочет, чтобы они были?
Значит — кто-то называет эти плевочки
жемчужиной?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит —
чтоб обязательно была звезда! —
клянется —
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — это необходимо,
чтобы каждый Вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!

1914



А ВСЕ-ТАКИ

Улица провалилась, как нос сифилитика.
Река — сладострастье, растекшееся в слюни.
Отбросив белье до последнего листика,
сады похабно развалились в июне.

Я вышел на площадь,
выжженный квартал
надел на голову, как рыжий парик.
Людям страшно — у меня изо рта
шевелит ногами непрожеванный крик.

Но меня не осудят, но меня не облают,
как пророку, цветами устелят мне след.
Все эти, провалившиеся носами, знают:
я — ваш поэт.

Как трактир, мне страшен ваш страшный суд!
Меня одного сквозь горящие здания
проститутки, как святыню, на руках понесут
и покажут богу в свое оправдание.

И бог заплачет над моею книжкой!
Не слова — судороги, слипшиеся комом;
и побежит по небу с моими стихами под мышкой
и будет, задыхаясь, читать их своим знакомым.

1914