Вернуться на предыдущую страницу 

 

Новости авангардных событий культурной жизни

 

Декабрь 2006 г.

  Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
        1 2 3
4 5 6 7 8 9 10
11 12 13 14 15 16 17
18 19 20 21 22 23 24
25 26 27 28 29 30 31
             
   
11.12.2006

"Чисто конкретная поэзия"



11 декабря в берлинском книжном магазине Nimmersatt выступил известный всем любителям "другой" поэзии Сергей Бирюков.

В Берлине основатель Академии Зауми был проездом: берлинское выступление, как обычно, — отдых на привале. На сей раз Бирюков ехал из Бельгии (где прочитал лекцию студентам Гентского университета, встречался в любителями поэзии в книжных магазинах Гента и Брюсселя, выступал в коллективном международном перформансе и знакомился с членами русско-бельгийского клуба).
В берлинском книжном магазине поэт-ученый выступил в качестве не только лектора (рассказывал о поэтическом фестивале ''Другие'', который прошел недавно в Москве, о восприятии русской поэзии в Бельгии), но и поэта.
Или, точнее, артистичного исполнителя собственных стихов. Бирюков встает, передвигается под лучом прожектора, выкрикивает, распевает тексты… Так же подвижен и его стих — жилистый, спортивный, акробатичный. Звуки в нем — как актеры революционных агиттеатров: стоят на голове, ловко делают мостики, сцепляются в живые пирамиды, группируются и перегруппируются… И при этом с задором синеблузников декламируют нечто вроде манифестов.
Вот "Два философских стихотворения" — забавная пародия на культурный стиль недавнего прошлого, на ассоциативное самопорождение текста, размножение-различение смыслов — на деконструкцию и "диссеминацию" (извержение семени-значения). На знаменитую игру теней на стенах пещеры. Тени-глюки, которые отбрасывает (набрасывает в эскизах нового смысла) "заумный" стих, складываются в нечто нарочито бытовое: в междометия, звукоподражания, а то и… в комбинацию из трех пальцев.
"Муза зауми" Бирюкова дерзка до нахальства. Она перекраивает имена философов, дразня их: "фуфу… кокококококококококококо… нафиг!", "суперстартр", "глюк с Маном" (в фамилии француза Андре Глюксмана, как галлюцинация, проступает другая — знаменитого американского литературоведа Поля де Мана)... Королям, на которых "надет прекрасный симулякр", эта муза противостоит в откровенной наготе. Надиктовав поэту "Каталог видов и разновидностей поэзии", она завершает его остроумной автохарактеристикой: "чисто конкретная поэзия" (к термину "конкретная поэзия" привита парочка словечек "новорусского" слэнга).
Впрочем, это поэтическое слово не только играет мускулами и демонстрирует энергию и эквилибристику культурного вызова. Это не стих с одним амплуа — репертуар доступных ему перевоплощений широк. Он в состоянии воспроизводить античные образцы — выпуклость, телесность слова, скульптурность эротики, гармонию соразмерности и покоя ("Античный сюжет"). Он с успехом "учит темный язык" первородной зауми — в посвященных Хлебникову (и его музею) стихах. Или в великолепной "Костроме", из двух частей: одна "Кострома" напевно-певучая ("богиня Костромаа… Омаа…") — другая колючая, настороженно-ощерившаяся, цыганистая ("кость, стрм, рома"). Завораживает, прежде всего, это "стрм": этот "стройэлемент" кажется ядром русских заумных фантазий: он намекает на птичий быт-полет (застреха, стрепет), но и на некие темные (чреватые опасностью и возбуждающие привкусом риска) похождения поэтического слова (страсти, странный, страх, на стреме, острог, стража, стрекача, стремя…).
В целом же этот стих, при всей "лирической иррациональности" (Т.Бек) — действительно "конкретный", технически оснащенный, аналитичный и конструктивно направленный. Биомеханика стиха. Химическая лаборатория: целеустремленный поиск неочевидных валентностей звуков. Характерны мотивы: шахматные, анатомические ("Человек в разрезе"), производственные ("Технология сонета")… Кажется: не магия — магнит интонации собирает звуковую стружку в новые сочетания; жест актера убеждает в реальности, осязаемости этих фикций — вот же они, смотрите, пощупать можно!
"Есть различие между женским и мужским…" Похоже, Сергей Бирюков представляет своего рода мужской вариант зауми и языкотворчества.
Да, но… кому все это в наше время нужно?
"Если звезды зажигают, значит…" Нужно многим — и, кажется, круг почитателей такой поэзии растет не только в России. Судя по "гастрольной" поездке С. Бирюкова. Да и по берлинскому вечеру: 11 декабря в "интернациональном" книжном магазине собралось, может быть, рекордное количество берлинцев-любителей поэзии…

Е. Мадден,
Берлин