РедакцияРедколлегияКонтактыДневник главного редактораХроникаСвежий номерАнтологияНаши интервьюСерия "Библиотека журнала "Футурум АРТ"СпонсорыАвангардные событияАрьергардные событияАрхивО нас пишутМультимедиа-галереяБиблиотека журналаКниги, присланные в редакциюМагазинЛауреаты "Футурума"Гостевая книгаАвангардные сайтыПодписка и распространениеСтраница памяти

Вернуться на предыдущую страницу 

Наши интервью

   

Чингиз Айтматов
Василий Аксёнов
Владимир Алейников
Эммануил Антсис
Аркадий Арканов
Эльдар Ахадов
Сергей Бирюков
Юрий Беликов
Михаил Бойко
Артём Боровик
Евгений Весник
Дмитрий Булатов
Марат Гельман
Ольга Голубева-Сванберг
Николай Грицанчук
Алексей Даен
Олег Ёлшин
Александр Иванов
Елена Иванова-Верховская
Лион Измайлов
Борис Искаков
Михаил Карагодский
Елена Кацюба
Константин Кедров
Константин Кедров
Бахыт Кенжеев
Кирилл Ковальджи
Ирина Кононова
Людмила Коль
Игорь Кон
Андрей Коровин
Виталий Коротич
Константин Кузьминский
Станислав Куняев
Виктор Лазухин
Михаил Лазухин
Леонид Лерман

Борис Левит-Броун
Слава Лён
Анна Лучина
Юрий Мамлеев
Арсен Мирзаев
Антон Нечаев
Игорь Панин
Эдуард Просецкий
Мария Розанова
Александр Рязановский
Марина Саввиных
Дмитрий Савицкий
Никас Сафронов
Елена Сафронова
Александра Середина
Валентина Синкевич
Никита Струве
Олжас Сулейменов
Федот Сучков
Татьяна Тихонова
Эдуард Тополь
Николай Тюльпинов
Александр Файн
Игорь Харичев
Алексей Хвостенко
Евгений В. Харитоновъ
Олег Хлебников
Виктор Шендерович
Вячеслав Шугаев
Владимир Шаталов
Любовь Щербинина
Элана

Лион Измайлов

ЛИОН ИЗМАЙЛОВ: «ЧИТАЮ ЕВАНГЕЛИЕ...»

Лион Измайлов — как стакан. Многогранный. Во-первых, он талантливый писатель, автор не только смешных рассказов, но и вполне серьезных и мудрых воспоминаний о священнике Александре Мене. Во-вторых, Лион Измайлов — руководитель театра юмора «Плюс», в-третьих долгое время был ведущим популярных телевизионных передач «Шут с нами» и «Шоу-досье». И, наконец, Лион Измайлов — просто хороший человек, что на самом деле совсем не просто.
А лучше всего о Лионе Измайлове сказано в предисловии к его книжке «Вася, шашлык!».
Несколько отрывочных цитат.
«Свой творческий путь Лион Измайлов начал 5 мая 1940 года с выхода в свет тиражом в один экземпляр. После школы, спасаясь от поклонниц своих многочисленных, но однообразных талантов, Л. Измайлов поступил в МАИ, где обучался шесть лет по специальности “художественная самодеятельность”.
Это он много лет писал для передачи “Радионяня”.
Это он создал недотепу из Кулинарного техникума».
Ну и так далее.
Останкино. Маленькая комнатка. Беседуем на тему — писатель и телевидение. И не только об этом.

Лион Моисеевич, расскажите, пожалуйста, как Вы оказались на ТВ? Что Вами двигало, когда Вы только начинали вести свои передачи?

— Начну издалека. Мне кажется, я родился, чтобы писать. Я и сейчас, прежде всего, хочу быть писателем. Но действительно так получилось, что я стал заниматься ТВ. Во-первых, мне, конечно, хотелось заниматься ТВ. Мне это всегда нравилось. Нравилось, например, читать свои рассказы в передаче «Вокруг смеха». Но жизнь в последние десять лет сильно изменилась по сравнению с социалистическим периодом, который я, конечно, не идеализирую. И, начиная с восемьдесят шестого года, прокормиться писателю-юмористу — если он не показывается по телевидению — стало очень сложно. Если тебя не знают — значит тебя не приглашают на концерты. А если не приглашают на концерты, то сами понимаете... В годы застоя, надо признать, реально существовала охрана авторских прав. Я писал артистам монологи, артисты их исполняли, за это мне шли через ВААП деньги. И немалые. Авторские начисления в месяц, скажем, в восемьдесят третьем году составили примерно две тысячи рублей. Это при том, что главный инженер крупного завода получал четыреста. Практически все конферансье страны (их было человек двести-триста) исполняли мои монологи. И я был в материальном плане, как сейчас говорят, в полном порядке. А с перестройкой все это рухнуло. И мне нужно было как-то выкарабкиваться из ситуации.

Трудно было?

— Нелегко. По ТВ меня не показывали несколько лет. Следовательно, и на концерты приглашали не активно. Поэтому когда меня позвали вести на московском канале передачу «Шут с нами», я с радостью согласился.

Сейчас Вы знамениты. Все Вас знают. Это, конечно, хорошо. Но вот Пастернак писал — «Быть знаменитым не красиво, не это поднимает в высь». Все-таки писатель и ТВ — с нравственной точки зрения — вещи совместные?

— Понимаете, у нас, юмористов, все-таки особенный жанр. Мы как бы не настоящие писатели. Как живет настоящий прозаик? Он сидит дома в тишине и пишет книжки. Потом эти книжки издает. А мы-то, юмористы, живем по другим законам. Мы должны смешить людей. У нас должна быть немедленная связь с читателем (зрителем). Наша профессия родственна эстраде. Ведь не случайно свои произведения исполняли со сцены и Зощенко, и Аверченко, и Тэффи. И еще. Юмор в книге и юмор на эстраде — совершенно разные понятия. Вот, например, Жванецкий. Его, конечно, лучше слушать, чем читать. А если я его читаю, то слышу его голос, интонацию. Они уже вошли в меня. А если человек, который никогда не слышал Жванецкого, начнет читать его рассказы, он половину не поймет, в полной мере его юмора не оценит. Потому что Жванецкий — это не только текст, но и мимика, жесты, пауза, интонация.

Сейчас Вы автор многих книг. А первая когда вышла?

— Первая вышла когда мне стукнуло сорок четыре года. До этого я печатался в коллективных сборничках. В годы застоя нас, юмористов, издавали очень редко. За редким исключением. Только, скажем, Ласкин, Ленч печатались регулярно.

Вы много лет сотрудничаете с Геннадием Хазановым. А когда началось это сотрудничество?

— Мы работаем вместе с шестьдесят девятого года. Геннадий Викторович сам меня нашел, сам попросил писать ему. Это мой любимый артист. Когда я пишу ему, у меня какие-то дополнительные силы появляются. И ответственность дополнительная. Потому что он действительно большой артист.

За эти годы Вы никогда не ссорились?

— Был небольшой период. Года три мы не разговаривали. С семьдесят девятого по восемьдесят второй. Потом опять все наладилось. И всегда в его репертуаре есть мои произведения. Вот и сейчас он исполняет на своих концертах два моих рассказа.

А кто исполняет Ваши произведения лучше — Хазанов или Вы сами?

— Ну Вы еще спрашиваете! Конечно, Геннадий Викторович. Я даже больше скажу. Бывает так: я напишу новый рассказ, читаю его со сцены, а люди не смеются. Читает Гена — смеются все. Вот это и есть талант.

Расскажите, пожалуйста, историю создания «Студента Кулинарного техникума»!

— Я его придумал не один. Мы этот рассказ писали в семьдесят пятом году вместе с Юрием Воловичем. И Хазанов тоже был нашим соавтором. Сидели втроем у меня дома, в маленькой восьмиметровой комнате и сочиняли. За февраль и март семьдесят пятого года мы написали три серии — первая, о том, как наш герой ходил в военкомат, вторая, как он работал в столовой и жениться надумал, третья — о том, как он в цирке был подсадкой. После «Кулинарного техникума» Хазанов стал «звездой».

Как Вы сейчас в целом оцениваете нашу жизнь? Хуже стало, лучше? Лично для Вас?

— Я уже говорил Вам, что в прежние годы в материальном плане жил неплохо. Однако считаю, что мы правильно сделали, что пошли в ту сторону, в которую идет весь мир. Но сколько же дров наломано! Все как в песне — «разрушили до основанья»... А потом спохватились. Ни один разумный человек не выбросит старую одежду, пока не приобретет новую. А мы как раз так и делаем всегда. И поэтому мы все время с голым задом. Сколько людей сейчас, которым стало значительно хуже, сколько людей, которые по пять-шесть месяцев не получают зарплату! Да что далеко ходить — я недавно получил зарплату за м а й, нам, телевизионщикам, тоже несколько месяцев не выплачивали. Направление пути мы выбрали правильное. Но идем, как всегда, какими-то зигзагами. Напролом. Через бурелом. Вот и обдираем кожу. Короче говоря, мы сейчас пожинаем то, что сеяли семьдесят лет. Поколения должны смениться, чтобы пришли реальные изменения.

Лион Моисеевич, Вы — еврей. А не уехали. Двойного гражданства у Вас нет. Как так получилось?

— Я люблю свою страну. Я плоть от плоти этого народа. И жить хочу здесь. Нигде в другом месте себя не мыслю. В другое место могу приехать только в гости. Я ездил два раза с концертами в Америку. И, честно говоря, больше туда с концертами мне ехать не хочется. Если бы и поехал, то просто так — проветриться.

Почему?

— Не нравится мне, как там к нам, артистам, относятся. Чудовищно на нас экономят. В последний раз мы выступали в семи городах США. В каждом городе находились только по дню. Не дай Бог, лишний день проведем в гостинице — это лишние расходы для импресарио. Ужасно. На фиг мне все это нужно? Эмигранты теперь сами к нам сюда приезжают. На заработки. Приезжают, да еще и учить нас жить начинают. Терпеть этого не могу. Раньше они все время доказывали нам, что они сделали правильный выбор — уехав. Сейчас они тут как тут. Но мы и сами все соображаем.

Что Вы сейчас читаете?

— Я ежедневно читаю Евангелие. Евангелие нужно читать именно каждый день. Пусть по маленькой главке, по абзацу, но регулярно. И всю жизнь. Это чтение обязательное. А так читаю маловато. Месяца три назад буквально «проглотил» дневники Юрия Нагибина, оторваться было невозможно. Я его прозу с таким интересом не читал. Вообще, в последние годы читаю в основном мемуарную литературу, дневниковую... Не художественную.

Расскажите, пожалуйста, о Вашей семье!

— Моя семья — это я и моя жена Елена Петровна Сорокина. И друзья, которых не много. Впрочем, много их быть и не должно. Жил у нас еще кот Василий. Но его, к несчастью, отравили на даче. Кот был тоже членом семьи. Я серьезно.

Вы счастливый человек?

— Наверное, да. Чтобы получать удовольствие от жизни — мне, прежде всего, нужно видеть новые места. И я их вижу, довольно много путешествую. Но мне вовсе необязательно жить в гостинице, в шикарном номере, я могу жить в сторожке на опушке леса. Главное, чтобы вокруг было красиво. Вообще, самый лучший отдых — на природе. На берегу реки, моря. Я три года подряд езжу в Плёс, это уникальное, красивейшее местечко на Волге. Возьмешь лодку, переплывешь на другой берег, сядешь один на поляночке, попишешь чего-нибудь. Или купаться пойдешь. Счастье!

1997
Москва