РедакцияРедколлегияКонтактыДневник главного редактораХроникаСвежий номерАнтологияНаши интервьюСерия "Библиотека журнала "Футурум АРТ"СпонсорыАвангардные событияАрьергардные событияАрхивО нас пишутМультимедиа-галереяБиблиотека журналаКниги, присланные в редакциюМагазинЛауреаты "Футурума"Гостевая книгаАвангардные сайтыПодписка и распространениеСтраница памяти

Вернуться на предыдущую страницу 

Наши интервью

   

Чингиз Айтматов
Василий Аксёнов
Владимир Алейников
Эммануил Антсис
Аркадий Арканов
Эльдар Ахадов
Сергей Бирюков
Юрий Беликов
Михаил Бойко
Артём Боровик
Евгений Весник
Дмитрий Булатов
Марат Гельман
Ольга Голубева-Сванберг
Николай Грицанчук
Алексей Даен
Олег Ёлшин
Александр Иванов
Елена Иванова-Верховская
Лион Измайлов
Борис Искаков
Михаил Карагодский
Елена Кацюба
Константин Кедров
Константин Кедров
Бахыт Кенжеев
Кирилл Ковальджи
Ирина Кононова
Людмила Коль
Игорь Кон
Андрей Коровин
Виталий Коротич
Константин Кузьминский
Станислав Куняев
Виктор Лазухин
Михаил Лазухин
Леонид Лерман

Борис Левит-Броун
Слава Лён
Анна Лучина
Юрий Мамлеев
Арсен Мирзаев
Антон Нечаев
Игорь Панин
Эдуард Просецкий
Мария Розанова
Александр Рязановский
Марина Саввиных
Дмитрий Савицкий
Никас Сафронов
Елена Сафронова
Александра Середина
Валентина Синкевич
Никита Струве
Олжас Сулейменов
Федот Сучков
Татьяна Тихонова
Эдуард Тополь
Николай Тюльпинов
Александр Файн
Игорь Харичев
Алексей Хвостенко
Евгений В. Харитоновъ
Олег Хлебников
Виктор Шендерович
Вячеслав Шугаев
Владимир Шаталов
Любовь Щербинина
Элана

Эдуард Тополь

ЭДУАРД ТОПОЛЬ: «ЖИВУ РОССИЕЙ!..»

Эдуард Тополь — один из самых читаемых в стране авторов. Вышло его собрание сочинений, опубликовано огромное количество отдельных изданий. Любовь к детективному жанру в России огромна. Но, конечно, не только этой любовью объясняется популярность Эдуарда Тополя. Прежде всего, она объясняется его высоким профессионализмом, внимательным проникновением в изучаемый материал.
Словом, спору нет, Тополь — явление в современной массовой культуре.
...1994 год. Нью-Йорк. Остров небоскребов Манхэттен. Город гудит, как потревоженный улей. Сигналят нервные клаксоны, слепит глаза световая реклама крупных фирм, стеклянно-бетонные небоскребы подавляют своей безжалостной мощью. Манхэттен (в отличие от других островов Нью-Йорка) в самом деле поражает воображение.
Мы сидим в небольшой пиццерии с писателем Эдуардом Тополем, уехавшим из России почти двадцать лет назад. И — под шум города! — беседуем.

Ваши книги выходят теперь огромными тиражами и в России. Но все-таки Вы — житель Америки. В Москве бываете наездами. Мне интересно узнать о Вашем советском периоде жизни и творчества. Говоря словами Андрея Макаревича, «Вы помните, как все начиналось?»

— Я учился во ВГИКе. Закончил сценарный факультет в шестьдесят пятом году, потом активно занялся журналистикой и кинематографом. Работал в «Комсомольской правде» и в «Литературной газете». Разъездным внештатным корреспондентом. По моим сценариям поставлено семь художественных фильмов. Это «Юнга Северного флота», «Несовершеннолетние», «Море нашей надежды» и так далее. Не у всех моих картин судьба сложилась счастливо. Например, картину «Ошибка юности» сняли с полки только через двенадцать лет после того, как над ней была закончена работа.

Как Вы считаете, русскому художнику (в широком смысле этого слова) трудно выжить — и состояться! — на Западе? Реально ли это вообще?

— Ответить на этот вопрос очень сложно. Никто из нас в Америке самоубийством не кончил. Ну разве что несколько человек.

Кто, например?

— Например, Амарантов. Хотя точно неизвестно — то ли он спьяну выбросился из окна, то ли сознательно. Ему, конечно, приходилось в Штатах нелегко. Он прибыл сюда суперзнаменитым человеком, весь Советский Союз носил его на руках, обожал. И вот он приехал сюда и увидел, что каждый черный на любом углу Нью-Йорка танцует не хуже него. А многие — даже и лучше. Я к нему очень хорошо отношусь (относился). Мы встречались. Поддерживали отношения. Он был очень славным человеком. Но, к несчастью, быстро спился. Так что, творческому человеку не просто. То, что я выжил, еще ничего не значит. Рецептов по выживанию нет. Мне повезло. Мне удалось сохранить профессию. Я стал здесь писать книги, они стали пользоваться спросом на Западе. Пришел какой-то успех. На сегодняшний день меня издали на семнадцати языках. Мои книжки продаются во всех европейских странах, в Америке, в Японии... Литература — это мой бизнес. Я нигде не служил и не служу.

Что это значит — жить здесь, в Штатах, литературным трудом?

— Это очень нелегко. Сегодня у тебя есть деньги, завтра — нет, и ты не знаешь, когда они появятся опять. Примерять на себя мою биографию не надо. Конечно, любой сценарист из бывшего СССР может сказать: «Если даже Эдик Тополь в Америке смог выжить (а он такой мудак), то я-то точно не пропаду. Я же в десять раз талантливее его!» Не знаю — может, этот сценарист и окажется прав. Все в этой жизни возможно. Но я могу рассказывать только о своем опыте. Другого не имею.

Вот и расскажите! Как Вы начинали, как пробивались?

— Вот Вы видите эти безумные, кишащие людьми улицы. Поначалу они меня просто подавляли. Все происходило прямо как в песне Вилли Токарева — «Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой». Когда я написал первую книжку, я все эти улицы обошел. Посетил все издательства. И везде мне, фигурально выражаясь, давали пинком под задницу. Все нью-йоркские издательства были забиты эмигрантскими рукописями. Слишком много приехало сюда из СССР журналистов, литераторов, сценаристов... Так что, начинать приходилось совсем не сладко. Правда, потом, когда моя первая книжка вышла-таки в Англии и в других европейских странах, те же самые издатели уже сами звонили мне и вежливо спрашивали: «Нельзя ли приобрести права на Вашу книжку?»

За счет чего Вы все-таки выжили? В чем, на Ваш собственный взгляд, секрет Вашего успеха?

— Причин несколько. Прежде всего, как я уже сказал, повезло. Во-вторых, не забывайте, что это был пик «холодной войны». Страх перед Россией и интерес к ней двадцать лет назад (когда я приехал) достигли своего апогея. Все страшно заинтересовались — что же это за монстр такой? А я имел журналистский опыт, объездил всю страну, мог многое рассказать о советской системе. К тому же я прошел хорошую школу ВГИКа — не рассусоливал в своих репортажах и сценариях, а давал действие. И я стал писать книги по тем правилам игры, которые существуют на Западе. Я стал писать детективные романы, политические триллеры. Я передвигал героев своих книг по разным сферам советской жизни, обнажая различные нарывы системы, показывая все ее этажи. От самых низов (наркоманов и проституток) до Кремля. Видимо, кое-что у меня получалось и получается. Моя книжка «Красная площадь» стала международным бестселлером, вышла на четырнадцати языках. Приблизительно — тиражом около миллиона экземпляров.

Сотрудничаете ли Вы с русскоязычной американской прессой?

— Иногда я печатаю статьи в нью-йоркской газете «Новое русское слово». И не только статьи. В этой газете публиковался мой роман «Завтра в России». В романе, как теперь говорят, оказалось много сбывшихся предсказаний.

Гонорары в газете — это хорошее подспорье к Вашим доходам от книг?

— Жить на газетные гонорары нельзя. Они незначительны.

Пишете ли Вы сценарии для Голливуда?

— Это невозможно. Для кого обычно пишется сценарий? Для двух-трех человек. Для режиссеров. А у меня нет в Америке знакомых режиссеров. Это я в России могу показать сценарий, скажем, Элему Климову. Если ему не понравится, отдам кому-нибудь другому. А в Голливуде меня читать никто не станет. Тем более на русском языке! Хотя, нужно сказать, у меня был договор с Голливудом.

Расскажите, пожалуйста, поподробнее!

— Они хотели экранизировать роман «Красная площадь». Но переговоры тянулись слишком долго. И, как говорится, поезд ушел. Ситуация — конъюнктура! — изменилась. Так что, с Голливудом роман у меня не сложился. Хотя я — член сценарной Гильдии, единственный, надо заметить, на Восточном американском побережье среди русских писателей. Регулярно плачу взносы. Это все.

Работали ли Вы на радио?

— Когда я приехал, можно было устроиться на радиостанцию «Свобода» или на «Голос Америки». Но я там никогда не работал, только давал их журналистам интервью. Сейчас ситуация иная. Если какой-то литератор хочет приехать сюда в надежде устроиться на радио, то он должен об этом забыть. Не пробиться.

И, тем не менее, масса людей (в том числе и литераторов, журналистов) бежит в Америку. Значит, выжить можно?

— Странный вопрос. Выжить, конечно, можно. Работа в Америке есть. Можно, в конце концов, сесть за баранку такси. Но если человек бежит сюда для того, чтобы состояться здесь в качестве писателя, то я думаю, он поступает опрометчиво. Да и уехать из России окончательно невозможно. Я почти двадцать лет здесь. А живу все равно Россией.

Кто все-таки Ваш основной читатель — житель России или житель западных стран?

— Раньше я писал для западного читателя. Он же мне платил. На русском языке на Западе у меня вышло всего- то две книжки. Причем, одну я издал за свой счет. А теперь, когда меня широко издают в России, конечно, я прежде всего пишу для русского читателя. И очень доволен этим обстоятельством!

1994
Нью-Йорк