РедакцияРедколлегияКонтактыДневник главного редактораХроникаСвежий номерАнтологияНаши интервьюСерия "Библиотека журнала "Футурум АРТ"СпонсорыАвангардные событияАрьергардные событияАрхивО нас пишутМультимедиа-галереяБиблиотека журналаКниги, присланные в редакциюМагазинЛауреаты "Футурума"Гостевая книгаАвангардные сайтыПодписка и распространениеСтраница памяти

Вернуться на предыдущую страницу 

Наши интервью

   

Чингиз Айтматов
Василий Аксёнов
Владимир Алейников
Эммануил Антсис
Аркадий Арканов
Эльдар Ахадов
Сергей Бирюков
Юрий Беликов
Михаил Бойко
Артём Боровик
Евгений Весник
Дмитрий Булатов
Марат Гельман
Ольга Голубева-Сванберг
Николай Грицанчук
Алексей Даен
Олег Ёлшин
Александр Иванов
Елена Иванова-Верховская
Лион Измайлов
Борис Искаков
Михаил Карагодский
Елена Кацюба
Константин Кедров
Константин Кедров
Бахыт Кенжеев
Кирилл Ковальджи
Ирина Кононова
Людмила Коль
Игорь Кон
Андрей Коровин
Виталий Коротич
Константин Кузьминский
Станислав Куняев
Виктор Лазухин
Михаил Лазухин
Леонид Лерман

Борис Левит-Броун
Слава Лён
Анна Лучина
Юрий Мамлеев
Арсен Мирзаев
Антон Нечаев
Игорь Панин
Эдуард Просецкий
Мария Розанова
Александр Рязановский
Марина Саввиных
Дмитрий Савицкий
Никас Сафронов
Елена Сафронова
Александра Середина
Валентина Синкевич
Никита Струве
Олжас Сулейменов
Федот Сучков
Татьяна Тихонова
Эдуард Тополь
Николай Тюльпинов
Александр Файн
Игорь Харичев
Алексей Хвостенко
Евгений В. Харитоновъ
Олег Хлебников
Виктор Шендерович
Вячеслав Шугаев
Владимир Шаталов
Любовь Щербинина
Элана

Элана



Элана — поэт, автор-исполнитель песен. По образованию юрист. Публиковалась в журналах «Футурум АРТ», «Дети Ра», «Зинзивер», «Журнал ПОэтов», «Визуальная поэзия», «Восток-Запад» (Швейцария). Автор двух стихотворных книг. Живет в Саратове.

Элана, хотелось бы с Вами поговорить о природе творчества. Кто-то говорит, что стихи пишутся, кто-то — что случаются. А как у Вас происходит общение с музами?
— Два с половиной года назад я начала заниматься йогой. И где-то через месяц я увидела во сне первое стихотворение. Оно меня так упорно преследовало, что мне пришлось встать, взять ручку и записать его. Прежде чем я поняла, что это надо сделать, я мучилась несколько часов, между сном и явью, в состоянии полубреда, пытаясь избавиться от всплывающих, бьющих в глаза строчек. То есть стихи я увидела. Как картинки, письмена на небе. И с тех пор это продолжается.

А музыка?
— Мелодии начали приходить месяца три-четыре спустя, когда уже было написано (записано) довольно много стихов. Тоже — вдруг. Такого нет, чтобы сесть, включить лампу, надеть пушистые тапочки, поставить рядом чашку кофе, взять ручку и ждать Пегаса или женщину под названием Муза. Нет, такого не бывает. Никогда не знаешь, когда это случится: утром, ночью, в самолете или поезде. Никогда не знаешь, как придет эта музыка. Фрагмент какой-то донесся — и ты вдруг выстроила в голове некий музыкальный мир. Одна из мелодий мной была услышана в пещере, когда мы с друзьями и коллегами из студии «Река» ездили отдыхать этим летом на Южный Урал. Бродили по фантастическим пещерам, которым, наверное, сотни тысяч лет. Там руны жреческие. Иконы в стенах, неизвестно — рукотворные или нет, еще дохристианского периода. Там вообще стены поют. Так называемая музыка сфер. Писалось в этих местах безостановочно. Альбом, над которым я сейчас работаю в студии, родился там. Этнический. Древне-русский.

Что Вас раздражает в современной эстраде?
— Я не раздражаюсь. Стараюсь не раздражаться. Но, по-моему, большая часть из того, что мы сейчас видим и слышим, оно не о Боге. И не от Бога. Наши дети могут стать просто морально искалеченными людьми, если они на этом будут расти. Как бы пафосно это не звучало, но только уже из-за этих соображений стоит идти в искусство: не денег заработать, а если тебе действительно есть, что сказать.

У Вас есть ощущение, что Вас ведет за собой какая-то незримая великая сила?
— Конечно, хотя я и не люблю особенно распространяться на эту тему. Скажу только, что НЕ идти этим путем, когда тебя ведут, — это преступление. Творчество  — это когда твоим сердцем, устами, глазами, руками говорит Бог. А ты, говоря от Его имени, славишь Его. И не важно, владеешь ли ты в должной мере формами. Или ты любитель, но ты хорошо проводишь то, что идет сверху.

В настоящий момент Вы занимаетесь только творчеством. И у меня даже сложилось впечатление, что Вы как будто изолированы от внешнего мира. Но, помните, кто-то очень умный давно сказал, что жить в обществе и быть свободным от общества невозможно.
— А я думаю, что возможно. Не в горизонтальной плоскости: понятно, что существует мир, в котором ты живешь и за многое в ответе. У меня ведь тоже есть семья: муж, дети, родители. И о них нужно заботиться. А вот в вертикальном плане быть свободным от общества очень даже возможно. Чем выше ты отрываешься, тем больше ты заставляешь тянуться за собой других. Эти связи либо рвутся, либо выстраиваются, очень мощные, но вертикальные.

У Вас в кабинете — портрет Далай-ламы. Я  знаю, что Вы общались. Впечатлений, насколько я могу представить, много?
— Возможность посетить Калмыкию и пообщаться с Далай-ламой стало одним из самых важных событий в моей жизни. Потому что это великий Мастер. И просветленнейший человек нашей эпохи. Человек, который знает, что такое любовь, сострадание и который обращается к каждому вне зависимости от вероисповедания: построй храм в душе своей. Все начинается с себя. Ни политика, ни экономика ничего не меняют в этом мире. Пока каждый не построит храм в своем сердце, этот пресловутый изуродованный менталитет, о котором мы говорим, таким и останется. Не исправить извне. Только — внутри себя.

А что для Вас значит свобода?
— Это некое служение. Служение тому, что я вижу своим будущим. Тому будущему, где я смогу быть нужна многим. Даже если хотя бы один человек мне скажет, что какое-то мое стихотворение его окрылило или изменило, а какая-то песня тронула… Мы сами не знаем, где и когда сказанное нами слово может кого-то убить или родить. Это очень ответственно. Слишком ответственно. Говорить. И петь. И, наверное, относиться к этому легко я никогда не смогу. Потому что для меня — это жизнь.

2005