Вернуться на предыдущую страницу

No. 3 (16), 2007

   
СИЛЛАБО-ТОНИКА



Евгений ЧИГРИН



КОЛОКОЛЬЧИК-ЗВУК



В М@РОККО

...Из брюха "SONY" катится арба
Шаманской флейтой... слаще, чем судьба —
Опять на яндекс ловится Марокко.
...Февраль тоску дублирует во мгле,
Банальное шуршит о ремесле,
Жуковским на плите вскипает мокко.

Сквозь фокус-век трудись, модемный шнур,
Вращайся, мышь, фиксируй, абажур.
...Повозка-ослик, продолжай движенье
По улочкам Медины, старичок,
Везущий кориандр, от суры взмок,
За Эль Бади тенистое спасенье?

В песочном — "фа", в ультрамарине — "соль",
Накапай, деревянная, бемоль,
У Марракеша — сундуки и сласти.
Табачный ангел, продавец огня,
Зачем смущать бессмертием меня,
Зачем сулить игрушечное счастье?

Шесть строк в строфе, морфема в голове,
В каком Магрибе пропишусь в молве,
С каким станцую африканским богом?
В калейдоскопе музыки — мечты,
С воздушными я вырулю на "ты"...
..Бумага "KYM" прохвачена Востоком.



* * *

Не исчезнем, за воздух цепляясь, позабудем копеечный бром,
По наводке гречанок стараясь, мотыльковой поэмой блеснем,
Все, что нам переметили гномы,
                                             в адаманте случайной строки
Отстоялось, так будем знакомы, мальчуковые копы тоски!
Пионеры разведок задаром, Робинзоны, я сам — Робинзон.
Я в столице — прощеным корсаром —
                                             откопал на бессмертье талон.
Кто сказал? Это я повторяю, в монитор запуская мозги,
Перезрелых коней не стегаю у верховий кастальской реки.
Не отвалим, пока бестолково и счастливо на сто киловатт,
В каждом снова — под соусом слово, в каждой ноте —
                                                      последний кастрат.
Дай тебя поцелую, подруга, через "ы" накорябаю — "жыв",
Слышишь, катит минорная фуга черепашьего века мотив.



* * *

Когда любовь бежала от разлук,
Ловя в ладоши колокольчик-звук,
Когда стихи не мнились прейскурантом,
Когда любили не за баксы, не
Велюр-вельвет в заштопанной стране,
Когда в запой дружилось с музыкантом,

Тогда сдавалось — "Lady Jane" удач
Сыграют под забористый первач
И нас обнимет муза-шалашовка.
Плевать на Стикс, по волнам бытия
Мы промелькнем, спасемся ты и я
(Кому Фортуной выдана путевка?)
Всю жизнь тянуть такое ля-ля-ля,
Стишками-плавниками шевеля,
Бока кифары гладя вечерами?
В конце концов, кто Фамирид, кто нет,
Кому назавтра выпадет поэт,
Как тур-вояж на сладкие Багамы?

И это свет? И это — очень свет,
Как подсказал космический полпред,
Лицо от мглы за крылышки скрывая,
Твой синий цвет, твой кайф, твой Круазетт,
Танцуй на этом краешке, поэт,
По буквочке стихами зарастая.



* * *

Завари эту жизнь в золотистом кофейнике мглы,
Сахаристую речь переплавь в стиховые миры,
Пусть анапест сверкнет, пусть светлеет от ямба в башке
После века в тоске, после птицы-синицы в руке.

Завари эту смесь на ромашке, на дольнике, на
Крутизне-белизне, существительном ярком "весна",
Пусть когтистая смерть отплывает на вторнике в ад,
Откуси эту жизнь так легонечко, как мармелад.

Откуси эту жизнь, чтобы звезды пролились ручьем
За раскидистый куст, за которым лежалось пластом,
Чтоб перу — канифоль, чтоб смычок надышался чернил,
Откуси этот рай от Европы до птичьих Курил.

Посмотри-ка в тетрадь, там за Стиксом прощают стихи,
Там Харон раздает по тарелке такой требухи,
Что вторую бы жизнь намотать бы поэтам, как срок,
Заверни этот бред, как лоточник-пацан пирожок.

Завари эту жизнь в Подмосковье, где буковок рать
За китайской стеной волшебству обучает внимать.
Пусть курносая смерть отплывает на вторнике в ад...
Окунись в тишину: дочитай виноградник менад.



* * *

Весна в цветной метафоре,
Другие сны вкусны.
В каком зеленом авторе
Сверкнули колдуны?
...Все в парке просыпается,
Ссыпается с небес.
С бумажкой пес играется —
Смешиночка, гротеск.
Свет персиком сезанновым,
Шершавится листва,
Старателем Тумановым
Я в золото слова
Так оберну, как хочется,
Слетайтесь, соловьи!
Что в музыке пророчится —
Приклеится к любви
Воздушным, мандариновым,
Расстегнутой судьбой.
...Кого, кифара, выловим
Бессовестной игрой?