огромные часы на песочном доме:
тесная площадь выпучивает рыбий глаз
громоздкое небо втиснуто в узкую рамку
и перечеркнуто синим и белым бельем
над каналом
белье пахнет рыбой
вода лагуной
лагуна катером
водное такси

площадь святого марка перемежается
крабами
а окна дворца дожей водой и рыбой
я весь день извиваюсь как цепень
в прямых, в узких, в толстых кишках
противно белая в еде
окрашенной
красным
белым
зеленым

а в конце дня
не успев отложить яйца
уже бултыхаюсь в сливе лагуны
ища следующую рыбу

улитка ползет по бумажке
перекатываю крошку во рту
крючок слизнячок отросток
коловертится как кульбит

французская креветка
не остри лимоном мне в нос
и тебе найдется отрадок
соловьиный слюнявый язык

перекатываюсь из счастья
из любимых твоих волос
(ты не знаешь что я настоящая)
в вертикальный водосток

вытекаю из желтого сыра
как молозивая слеза
сыр со слезой — это небо
для кастрированного скота

успокойся. не плачь. не надо.
прорастают спаржей глаза.
ты не знаешь что я настоящая
как свеча на твоем бланманже.

в волшебной трубе
раздеты до пробирок
без скафандров
в проборках и рюшках
их орхидея измята
пробуют друг друга подняв вуаль
сван и одетта
заспиртованы в ботаническом саду
рахель целует светящиеся аденоиды
фиалковой аэлиты диоды
льют в вазу рахели
лукум-рафинад