С Еленой Винтер я познакомился в Саратове, во время литературного форума "Поэтические пояса России". Молодая красивая женщина читала свои стихи в ресторане "Камелот". Уже по первым услышанным строкам (неожиданным, своеобразным) стало ясно: Елена Винтер — автор "Футурума". Публикуем.

Евгений СТЕПАНОВ

НА ВЫДОХЕ

1...Как степенна старость.
Как отвратительно степенна старость!

2...Мне снилось, будто у меня между ног бьется золотая рыбка...

3 Две черные бусины глядят на меня из зеркала…
Из каких созвездий вас похитили?

4...Какая гулкая пустота внутри!
Все вздохи-выдохи отзываются гулким эхом.
Времени нет.
Время умерло,
Обратилось в бесформенный сгусток лиц, фраз, отзвуков, стуков колес...
Зато дороги блестящи! Как блестящи дороги зимней холодной ночи.

5 В космы черные нити белые время вплетает.
Тянусь руками к небу, губами к солнцу...
Спешу... спешу...

6 Сладкий смрад увядших лилий...

7 Где гнездятся солнца?
Где рождаются погоды души моей?

8...когда мы были живы, мы охотились на летающих драконов...
Помнишь? Они заглядывали в нас своими сотами глаз.

9 На завтрак была флейта
...какие длинные коридоры...

10 Выпачкала лицо белилами,
нарисовала слезы.
Понравилось.
Улыбнулась.
...глубокомысленно длинные рукава...
Это ли жизнь?

11 Шествую венами.
Временами упираюсь локтями в крайности,
Пускаю тогда дурную черную пока дурно не станет.
Потом — осторожно
Учусь летать заново.
Окрепшие крылья годятся на многое.

 

СОН

Затенились светы в светлице,
Блики солнца на лице,
Ступает степенно по половице
Мальчик в терновом венце.

ОТЧУЖДЕНИЕ

1
...как будто в мешке
сшитом из синтетической ткани
и душно
а вокруг пустота
заполнить ее нечем
если только собой
сжавшись в тугой комочек
чтоб ткань лишняя опала
сидеть так
не шевелиться
чтоб новые пустоты не родились
но тогда
тебя самого уже нет.

2
— Что?
— хочу подержать твою руку.
— Подержи. Только не урони — тяжела шапка Мономаха.

3
Уродливая, уродливая моя,
ни один хирург-пластик не поможет.
Ведь не знаешь
где у любви отрезать,
а где пришить.
Пока думаешь,
глядь,
она умерла.
Рухнула, как крыльцо обветшалое,
и даже не больно,
оттого, наверное,
что сразу в прах.

* * *

Шла темными коридорами улиц,
тихо,
чтоб синиц не спугнуть.
Чуть-чуть радости
в кармане
для тебя.
(Мне совсем не страшно)
пошлю ее в конверте
адресом: за три моря, тому, кто не знает горя.

p.s. люблю.

* * *

Кончились банты,
раздала по кусочку полюбившимся.
Ветры в окно стучатся,
верно с вестями.
Тонкими пальцами упираюсь в виски.
Надругайтесь надо мной!
Я плакса, изнеженная прелесть-плакса.
Прогрессирующая непричесанность прячется в зеркалах.
Ах, как сладко думать,
Что все вот-вот закончится.
— Маэстро! Занавес!

* * *

...забыла себя в тебе,
день прошел в пустую...

* * *

В тридцать лет душа с проседью
молится,
мается,
зеркал пугается.

* * *

Две черные птицы взметнулись
над сомкнутыми раковинами глазниц.
Душно и пасмурно.
Чашка мятного чая.
Кузнечики
держат свечки над умирающим летом,
без устали отпевают его.

ВОЙНА

Небо насадили на обелиски,
чтобы не рухнуло.

Стою на цыпочках
локтями вверх,
не человек — птица.

Вмешайте красное
в мой крестец,
натяните кожу
на пяльцы,
повести колокольчики,
буду бубном.

Буду бубном бежать
от окопа к окопу,
к бессмертию.

ИЗМЫШЛЕНИЯ

1. Глазищами внутрь понасмотрелись,
испугались.
Странно ли?
Вселенная скорчилась в маленькое,
а всё так же.

2. В некоторых бесполезно заглядывать —
там порядок, все в ящики убрано.

3. Сначала подбородком,
потом уголками губ,
спустя время из глаз вода катится.

4. Деревья когти обнажили,
сами себя боятся,
остатками кожи дрожат.

5. Измяли душу.
Сначала
как будто ласками
приручили,
а потом...
И стоит она распахнутая,
думает — может все еще наладится.

6. Горбуны прячут в себе крылья,
Когда-то они были ангелами.

7. Обрушились небеса
покрывалом снегов.

* * *

Пей мои слезы,
Желтоглазая выпь-смерть!
Скорые метаморфозы
Обратят мою плоть в прах, прах в твердь.

* * *

Много-много дней
ты нашивал на мои щеки
бусины-слезины.
Пока щеки не впали,
Пока солнца не закатились за икону —
спрятались.
Мои реки всё еще переливают,
передвигают воды свои,
усталость не ведома им.
Кутаю тело в шерстяные цветы.
Закаты долги,
Закаты, всегда по-разному, красивы.
Уколоть бы палец
И проспать до принца.

* * *

Звезды-стекляшки моргают ресницами,
Туманы-драконы ползут по земле,
Вздернуты волосы тонкими спицами —
Любо мне ночью летать на метле.

* * *

Душа — дар.
Дышу,
слышу
запах цветов,
пение шагов ребенка
запоминаю,
читаю псалтырь.
Серь небес стаевает.
Динь-дилинь —
размерзлось капелью зимие.

Я

Выточена из слоновой кости
Сердце — две горсти
пороха
Душа — ворох
древних фолиантов
да мешок талантов
Улов —
сума мостов
между временем и безвременьем
Опора на самое хрупкое — сейчас.

ПРАЗДНИК

Каемка рта
алой телеграммой слова
в ответ,
а свет
в тесном шаре
шире и шире,
вот-вот треснет!
Колокольное тело,
всем миром,
вздернем к самому небу,
мордастое солнце усадим на дыбу,
и в пляс
вслед за всполохами!

ПЛАЧ

Следую ликом святым
от глазницы к глазнице
по белым запястьям.
Светлая моя Русь,
безнадежная,
блаженная,
убогая.

Беззубая властность
бумажная
нежность в алое,
невинность в алое
одела,
пролила жизнь.
Деревянные платья
в ряд,
а я,
только выть...
Манишки белые,
лацканы накрахмаленные —
судья мира
топят кадила,
чтоб смерти смрад
не слышать
и шагать
дальше.

* * *

ни белыми лилиями
путь не выстлан,
не усыпан ни звездами,
ни камнями самоцветными,
только сам ты себе свет,
сам себе ответ
на все вопросы.
ноги умоешь в радугах росы,
шествуя с тренированной скрипкой своей.

ЗАУТРЕННЯЯ

Кожами белыми
умело
касались мы друг друга,
мелькая в тонкой полоске света.
Без слов
мосты позвонков
сводили,
проливали себя
на корни шелковых лилий.
Или я или...
Зори будили
вздохом кротким.

БЕЗЛУНИЕ

Нежданное
в растерянность
обернулось,
снилось
голубем,
что стекал алыми струями
к фундаменту МираЗдания.
Ни ты, ни я,
лишь пустыня
обняла вдохновение
ночи сизой,
опрокинув усилием
своих песков массу,
начала Новое Время.

* * *

Первый звук —
стук
материнского сердца.
Последний звук —
стук
комьев сырой земли.